Елена АРБУЗОВА
Портрет Мужины
Уходящая осень неожиданно подарила несколько солнечных дней. От легкого ветерка листья падали на землю, укутывая ее желто-красным лоскутным одеялом. По зеркальной поверхности пруда дрейфовали маленькие «кораблики», которые один за другим причаливали к пустующему песчаному берегу. Иногда барашковые облака на несколько секунд закрывали утомленное солнце, которое из последних сил старалось обогреть уже начинающую промерзать землю. Уставшие птицы, решившие перезимовать в этих краях, нехотя подавали свои голоса, а потом, удобно устроившись на ветках, распушали свои перышки, опускали головы под крылья и засыпали, наслаждаясь последним теплом, тишиной и покоем.
Двадцатичетырехлетняя художника Виктория Звягинцева брела по аллее парка в своем вязаном пончо и с огромной холщовой сумкой на плече, в которой лежали эскизы и мольберт. Девушка профессиональным взором всматривалась в увядающий пейзаж в поисках нужной натуры, ей очень хотелось найти что-то особенное, что-то неповторимое, то есть нарисовать такую картину, о которой бы с восхищением заговорила бы вся творческая элита и критики, неравнодушные к ее работам.
Городской парк заканчивался. Вдалеке показались деревянные избушки, выстроившиеся в шеренгу вдоль, видавшей виды, дороги. Это была даже вовсе не дорога, а раздолбанная колея. В Запрудневске лишь центральную часть города украшали асфальтированные дороги, где располагались все административные и управленческие здания, магазины и кафе, по которым можно было доехать до вокзалов – одного автобусного, другого железнодорожного.
От долгой ходьбы на свежем воздухе у Виктории заболели ноги и слегка замерзли пальцы на руках. Она, конечно, могла сразу направиться к себе домой в свое логово, но ей хотелось посидеть в какой-нибудь кафешке в обществе обычных людей. В Москве, когда ей становилось одиноко, особенно, после многочасовой работы, она всегда шла в ближайшую пиццерию и наслаждалась не едой, а атмосферой – уютом и теплом, щебетанием влюбленных парочек, приветливыми официантками, красивым дизайном помещения. Виктория всегда в первую очередь обращала внимание на обстановку, которую она оценивала с профессиональной стороны, с художественной.
Девушка вошла в зал и выбрала уютный уголок. Она сняла сумку и пончо и повесила их на спинку стула, а затем попросила официантку принести чашечку черного кофе.
– Двойной экспрессо, – мило улыбнувшись, уточнила Виктория.
Сегодня она могла себя поощрить, так как в холщовой сумке лежали два интересных наброска. Один из них Вика рисовала, затаившись за редкими кустами рядом с недавно покрашенным деревянным домиком, украшенным резными ставнями. Он был похож на пряничную избушку. Окно было приоткрыто, и белоснежные кружевные занавески слегка трепетали от слабого натиска ветерка, как будто кокетничали с ним, то медленно приближались и замирали на мгновенье, показывая свой затейливый узор, выполненный умелой рукодельницей, то, вдруг, словно смутившись, удалялись в темный мрак комнаты. Девушка сумела поймать это тонкое, мимолетное движение, и теперь втайне гордилась собой.
Погрев пальчики о маленькую чашечку, Вика расслабилась и стала наслаждаться тихой спокойной обстановкой в кафе. Девушка, сделав глоток горячего напитка, медленно обводила взглядом помещение.
В противоположном углу сидела влюбленная парочка, курносая девушка и худенький паренек. Наверное, замерзли, слегка улыбнувшись, подумала Вика и стала дальше изучать посетителей. Деловая леди, с интересом рассматривающая глянцевый журнал либо расслабляется после рабочего дня, либо ждет какого-то. А мужчина у окна…
Вика замерла от озарения. Неужели, нашла? – подумала девушка, почувствовав, как участилось сердцебиение. Это будет ее лучшая картина!
Его фиалковые глаза всматривались в голубое небо, как будто там далеко-далеко в вышине существует нечто чудесное и прекрасное. Челка откинута назад, затылок обрит почти под ноль, при чем стрижка недешевая и сделана у профессионального мастера, отметила про себя Вика, лоб высокий, что говорит об интеллектуальных способностях этого красавца, нос прямой – профиль римский, губы ни маленькие и ни большие, но чувственные, четко очерченные, подбородок чуть мощноват, значит, обладатель его имеет волевой характер. Вот это типаж!
Мужчина, как будто почувствовав на себе взгляд, повернулся и бросил мимолетный взгляд на Вику, а потом опять стал смотреть в окно.
Она никогда не писала портреты, за исключением того времени, когда училась в художественном училище. Но этот профиль незнакомца девушка просто обязана была запечатлеть на холсте. Пальцы инстинктивно задрожали, нанося в воздухе какие-то невидимые штрихи. Вот бы сейчас достать мольберт, подумала Вика и усмехнулась своим мыслям.
Надо срочно бежать в студию и начать работать. Хотя…нет, нельзя спешить, есть еще время запечатлеть объект получше. Еще несколько минут, затаив дыхание, Звягинцева сидела и смотрела на мужчину, но всему приходит конец. В кафе стремительно вошла молодая женщина в красном лайковом плаще и направилась к красавцу, который приподнялся ей навстречу. Они обменялись чисто символическими поцелуями и, усевшись за столик, стали возбужденно разговаривать.
Все, теперь скорее домой. Девушка встала, быстро надела пончо и, подхватив сумку, вышла на улицу. Скорее, скорее в студию, то есть к себе на чердак, который она пять лет тому назад после смерти бабушки оборудовала для работы.
Вика улыбнулась, вспоминая последнюю выставку, где к ней постоянно подходили любители живописи и интересовались:
– Почему у вас столько картин с голубями?
Да потому! – думала про себя художница. Просто голуби часто прилетают ко мне на чердачное окно. Вот почему! А в слух произносила:
– Это символ мира и любви. Я за мир во всем мире.
Банально? Да, банально, но не будет же она объяснять обывателям про свой чердак.
А вот и ее логово – маленький покосившийся домик с развалившимся забором, да и хламом во дворе, кстати, тоже запечатленный на одной из ее многочисленных посредственных картин.
Быстро открыв дверь, и машинально снимая свое пончо, Вика сразу же направился в студию.
Вот холст, вот краски. Больше ничего не нужно.
Прошел час, затем другой. Художница работала, как одержимая. Руки выводили контуры мужского лица с достоверной точностью. Только к утру, полностью вымотавшаяся морально и уставшая физически, Вика отошла от холста и с замиранием сердца посмотрела на незаконченный портрет.
– Немного надо поспать. А потом опять за работу. Я не успокоюсь, пока не закончу.
Четыре дня девушка не отходила от холста, перекусывая бутербродами с кофе, которого за это время работы выпила, наверное, больше ведра. Когда «Незнакомец», так она назвала картину, посмотрел в сторону своими фиалковыми глазами, не обращая никакого внимания на нее, свою создательницу, Вика упала на кушетку и забылась тяжелым сном на целые сутки.
Прошло четыре месяца. Вика готовилась к своей очередной выставке. В этом ей помогал отец, директор известной в Москве художественной студии. Портрет мужчины занял самое лучшее место в зале, в самом центре. Справа разместились «Голуби», слева «Хлам». «Незнакомец» безмятежно взирал на «Хлам» такими лучистыми глазами, что это как будто не мусор вовсе, а нечто божественное.
И вот настала долгожданная минута – открытие вернисажа. Директор выставочного комплекса Эммануил Афанасьевич Горецкий выступил с торжественной речью и поздравил Викторию Звягинцеву с «серебром», потому что вчера ей исполнилось двадцать пять лет, при этом, неловко пошутив, что о возврате женщины не говорят в слух.
Вика, излучая вселенскую радость, поблагодарила присутствующих за то, что они посетили ее скромную выставку, хотя прекрасно знала, что большинство явилось сюда не наслаждаться искусством, а на халяву откушать изысканные блюда в ресторане после торжественной части.
Старые знакомые держались рядом с ней и расхваливали на все лады «Незнакомца». Пришедшие на вернисаж критики изумлялись и поражались талантом молодой художницы.
– Виктория ваши новые работы восхитительны, особенно «Незнакомец»! – вторили они в один голос.
Девушка и сама знала, что эта картина у нее получилась. Глядя на нее, Вика сразу вспоминала тот солнечный, но прохладный день уходящей осени, который подарил ей это произведение. Не зайди она тогда в кафе, то не было бы у нее «Незнакомца». В принципе, у нее его и сейчас нет, этот красивый мужчина принадлежит не ей, а той молодой особе в красном плаще.
Каждый раз, думая об этом мужчине, она чувствовала, что ее сердце начинает трепетно стучать в груди. Но, увы, ей не суждено вновь увидеть его. Ведь в Запрудневске она бывает очень редко, набегами, когда настроена хорошо поработать.
К Вике подошел ее друг Жорж.
– Викуша, я походил, послушал, что говорят. Во-общем, победа. Такие отзывы! – молодой человек закатил глаза.
Девушка улыбнулась.
– А по существу.
– Высокие отзывы о «избушке» и «мужике».
– Не «мужике», а «Незнакомце»!
– Ну, ладно, «Незнакомце». Кстати, тут говорят, что это вроде… – Жорж не успел договорить, так как его новая пассия капризно попросила срочно принести еще шампанского. Молодой человек виновато улыбнулся и пошел исполнять просьбу.
Толпа посетителей около входа в зал зашевелилась, со всех сторон послышался шепот:
– Это он!
– Посмотрите, это «Он»!
– «Незнакомец»!
Присутствующие стали расступаться, пропуская вперед к главной картине выставки молодого мужчину. Когда Незнакомец подошел поближе, он замер от неожиданности. На него смотрели его же глаза. Мужчина обернулся и стал искать художницу. Стоящие рядом со Звягинцевой люди медленно отходили в сторону.
Вика слегка покраснела, она была просто в шоке. Как такое могло случиться?! Он здесь! Ей захотелось убежать, скрыться от фиалковых глаз, которые посмотрели на нее и лукаво засияли.
Чеканя каждый шаг, так слышалось Виктории, Незнакомец приближался, заполняя собой огромное пространство, так показалось Виктории. Сердце девушки вырывалось из груди, оно хотело оставить хозяйку один на один с Незнакомцем, затем сжалось от безысходности, выпрыгивать было уже поздно, мужчина уже стоял рядом с виновницей торжества.
– Позвольте представиться. Виктор, – сказал он низким бархатистым голосом.
Победитель – эхом пронеслось в голове девушки.
Звягинцева, сглотнув, протянула руку и сдавленно произнесла:
– Виктория.
– Хм, однако, мы тезки. – Мужчина взял холодные, тонкие, трепетные пальчики в свою теплую и мягкую ладонь и прикоснулся к ним губами.
Искра чувственности мимолетно вспыхнула между ними. Мужчина и девушка посмотрели друг на друга долгим и напряженным взглядом.
– Похож, очень похож, – сказал Виктор, еще раз взглянув на картину.
Еще бы не похож! Сколько мне пришлось не спать из-за тебя! – подумала про себя Вика.
– И когда же вы запечатлели мой профиль? – Мужчина задумался, и через секунду его лицо озарила улыбка. – Хотя, я помню. Вы – та девушка из кафе с красным носом в Запрудневске.
У Вики от удивления приоткрылся рот, и расширились глаза. Вот так благодарность! Видите ли, у меня был красный нос!
Виктор поспешил оправдаться:
– Но сейчас вы великолепны. И ваши произведения, несомненно, талантливы. Может, вы продадите мне себя?
Однако, какой двоякий вопрос. То, что Виктор имеет в виду картину, это понятно, но…
– Извините, Виктор, но это одно из лучших моих произведений, и я хотела бы оставить картину у себя, но если хотите, то я напишу для вас копию.
– Это – великолепное решение. И когда же я могу насладиться своим обществом?
– Я думаю через дней десять.
– Очень хорошо. Тогда мне нужны ваши координаты.
Виктория приоткрыла маленькую сумочку и достала из нее визитку.
– Пожалуйста, – произнесла она и протянула маленькую карточку с телефоном.
– Я позвоню вам через десять дней, – сказал Виктор и внимательно посмотрел в глаза девушки.
Его взгляд был таким гипнотическим, что у Виктории закружилась голова.
– Хорошо, – тихо произнесла Звягинцева и, постаралась за улыбкой скрыть свое замешательство.
Мужчина развернулся и ушел, оставив Викторию в растерянности.
Сколько она простояла, глядя ему в след, девушка не знала. Из оцепенения ее вывел Жорж.
– Я тебе не договорил по поводу этого мужика. Так вот это – известный продюсер. Хотя я лично его не знаю.
Эта новость повергла ее еще в больший шок – влюбиться в продюсера…
Дни сменяли друг друга, а у Звягинцевой никак не получалась копия – то цвет не тот, то взгляд не такой. Почему? – то и дело спрашивала она себя и снова принималась за работу. Не было того азарта, с которым она создавала саму картину. Отсутствовал кураж, драйв. Подходя каждый раз к холсту, художница, как отличница, правильно выводила контуры, но вот внутреннее состояние «Незнакомца» никак поймать не могла.
– Все, хватит себя мучить! Ну не могу я создать копию! Не мо-гу! – почти прокричала Виктория в пустоту на восьмой день после выставки.
Но ведь ты обещала, упрекнул ее внутренний голос.
Последний десятый день девушка не отходила от мольберта. Тут подправила, там подвела, но все равно не то. НЕ ТО!
Что теперь делать? Сегодня позвонит Виктор, а у меня ничего для него нет.
Но не это больше всего ее беспокоило. Она должна увидеться с мужчиной, на которого очень странно реагировало все ее существо, как тело, так и душа.
С замиранием сердца Виктория ждала телефонного звонка.
– Ну, когда же? Когда? – шептали ее губы.
И, наконец, это свершилось. Телефон зазвонил, словно трель соловья.
– Алло, – нежно произнесла девушка.
– Виктория, здравствуйте. Ну, как, копия готова?
– Нет, но…
Мужчина перебил девушку.
– Давайте поужинаем и все обсудим. Вы согласны?
Вика задумалась, судорожно перебирая в уме все свои наряды, в которых можно было бы сходить в ресторан. Вспомнив, про бордовую юбку с защипами, произнесла:
– Хорошо.
– Тогда в девять я за вами заеду.
– До встречи!
Паника и радость одновременно охватили девушку. Со скоростью реактивного самолета она понеслась в ванную. У нее всего только час, думала она, намыливая голову шампунем. Затем сушка феном, легкий макияж. Надевая блузку стрейч, чертыхнулась, надо было одеться, а уж потом наводить красоту. Посмотрелась в зеркало, вроде ничего не смазала. Очаровашка! Накинув на себя зимнюю шубку, Виктория вышла из подъезда.
Около дома стоял серебристы БМВ. Машина замигала фарами. Девушка села в теплый салон и посмотрела на Виктора. На его лицо падал свет от уличных фонарей, в глазах играли огоньки. Как он красив! – подумала она и огорченно отвернулась, вспомнив про женщину в красном плаще.
По дороге молодые люди поболтали о всяких мелочах, из которых девушка узнала, что Виктор действительно продюсер, при чем преуспевающий, имеет большую квартиру в Москве, для того чтобы жить, и загородный дом для престижа, где проводит совсем мало времени.
В ресторане, когда подали горячее, Виктор сам заговорил о картине.
– Вы сказали, что копия не готова?
Вика кивнула головой.
– Мне она не к спеху. Я могу подождать.
– Вы знаете, Виктор, дело не во времени, а в том, что у меня не получается копия. Это как шитье для некоторых женщин – сшить новый наряд – пожалуйста, а вот починить мужу рубашку или зашить сыну дырку на коленке – проблема.
– Я не хочу заставлять вас. Если вдруг у вас появится желание написать мой портрет, то я с удовольствием буду позировать, – произнес Виктор и внимательно посмотрел на собеседницу.
– Я постараюсь выбрать для вас время, – сказала Вика и отвела взгляд в сторону.
Мужчина отложил в сторону ножик и накрыл маленькую кисть девушки, лежащую на белоснежной скатерти, своей большой и теплой ладонью.
– Мне приятно, что вы согласились.
Виктория слегка засмущалась и медленно стала вытаскивать свою руку.
– Тогда мне нужен ваш телефон, – произнесла она и достала записную книжку и шариковую ручку.
Виктор продиктовал цифры, а потом добавил:
– Правда, меня тяжело застать дома. Я постоянно в бегах. Кстати, что вы делали в Запруднеске?
– У меня там дом. Ой, – осеклась Вика, – то есть избушка на курьих ножках, доставшаяся от бабушки. Я туда иногда приезжаю поработать.
– Однако, мы можем с вами быть дальними родственниками. Я родился в Запрудневске, а сейчас там живет мама и сестра Лиза. Вы, наверное, ее видели тогда в кафе, когда подсматривали за мной, – изогнув одну бровь дугой и лукаво улыбнувшись, произнес Виктор.
Сестру?! Ура, это была всего лишь сестра!
– Не подсматривала, а наблюдала, – четко сказала Вика, давая понять сидящему напротив мужчине, что рассматривала его только для того чтобы создать свой шедевр.
– Хорошо, хорошо – наблюдали. Но я до сих пор не могу понять, почему вы выбрали именно меня?
– Не знаю. У вас было такое воодушевленное лицо…
– Спасибо, что увековечили мой заурядный профиль.
– Вы напрашиваетесь на комплимент…
Виктор засмеялся и откинулся на спинку стула.
– Знаете, мужчинам иногда тоже хочется услышать приятные слова в свой адрес.
– Учту на будущее, мистер скромность.
Далее Виктор и Виктория стали обсуждать некоторые проблемы в искусстве, а к концу ужина разговаривали как лучшие знакомые.
Через несколько дней Виктория взяла свою холщовую сумку и отправилась на квартиру к Виктору. Когда он открыл дверь, она поняла, что позировать сегодня он не будет. Молодой человек был в халате и с завязанным горлом.
– Простите Виктория, я не успел вам сообщить о том, что приболел. Я звонил, но у вас никто не брал трубку.
– Ну что вы, не надо извиняться, я все прекрасно понимаю, – произнесла Виктория, собираясь уходить.
– Может быть, чай или кофе? Неужели, вы уйдете и оставите меня одного в этом большом доме?
– Хорошо. Я останусь. – Девушка прислонила холщовую сумку к стене и, сняв пальто, сама повесила его на вешалку.
Потом повернулась к Виктору и замерла на месте. Его горящий взгляд, то ли от температуры, то ли от чего-то другого, загипнотизировал ее.
Вика стояла в полумраке коридора и понимала, что скоро должно что-то произойти. Напряжение нарастало с каждой секундой.
Снежинки на ресницах девушки растаяли и были похожи на капельки росы.
– А нос у вас опять красный, – прошептал Виктор и дотронулся своими горячими пальцами до лица девушки. – Вы не боитесь заразиться? – спросил хриплым голосом он, с нетерпением ожидая ответа.
– Нет, – еле вымолвила Виктория, всеми силами стараясь унять свое частое сердцебиение.
Спустя несколько месяцев…
– Дорогая, – с нетерпением обратился Виктор к жене, которая вышла от врача и со счастливым лицом направилась в его сторону, – кто это будет мальчик или девочка?
Вика загадочно улыбнулась и произнесла:
– Это будет твоя КОПИЯ!
Виктор засмеялся и нежно обнял жену.
Главная страница Горячие новости Авторы Непутевые заметки
Непутевые заметки 2 Интересные ссылки